Европа и ее культурный центр, Франция, еще в 1890–1900-х годах стали любимым местом российских художников. Парижская всемирная выставка, на которой французов поразили работы Константина Коровина, Валентина Серова, Филиппа Малявина, дягилевские «Русские сезоны» в Париже (1909–1929), бум импрессионизма, кубизма и авангарда, с воодушевлением воспринятых новым поколением художников, — все это сближало российскую и европейскую творческую элиту. Не удивительно, что именно Франция стала главным убежищем русской интеллигенции. Год 1917-й вызвал волну эмиграции, нараставшую по мере поражения Белой гвардии. В 1924 году (после смерти Ленина) Франция встретила следующую волну русских эмигрантов — людей, лишившихся последних иллюзий о будущем России.

Знание языка и культуры европейской страны способствовало быстрой (хотя бы внешне) ассимиляции тех, кто к этому стремился. Тем не менее судьбы русских художников на чужбине сложились по-разному. Одни нашли в Европе (в первую очередь во Франции) новый дом, стремились к успеху и достигали его. Другие растворились в тоске и отчаянии. Примечательно, что некоторые мэтры российской живописи и графики, хорошо известные на родине, после эмиграции не смогли творчески реализоваться в чужой стране. И напротив, «новые имена», начинающие художники, вынужденные покинуть родину, вне ее добились настоящего признания, однако в Советской России они были известны только специалистам. Они принимали гражданство новой страны, получали за рубежом художественное образование. Их творческий стиль формировался вне родины. По сути, с Россией их связывала только эмигрантская среда общения и отчасти прежнее мироощущение, которые они «экспортировали» на чужую землю, ставшую новой родиной.

По понятным причинам работ многих «русских французов», состоявшихся художников, по-прежнему нет в экспозициях ведущих отечественных музеев, в отличие от французских. Зато они выставляются на ведущих аукционах, откуда попадают в российские частные коллекции.

Сегодня нет ничего странного в высоком спросе на «русское зарубежье» в России. Кроме стремления включить в коллекцию работы художников, оставшихся в стороне от авторитарно-патриотического направления в искусстве, в расчет берется и их инвестиционная привлекательность. По признанным авторам «русского зарубежья» (в первую очередь «русским парижанам») существует длительная история рейтинговых продаж на ведущих европейских и мировых аукционах. Опубликованные эстимейты, цены, по которым официально продавались работы тех же «русских парижан» на аукционах нескольких последних лет, — суть залог их инвестиционной прозрачности. Словом, не нужно ничего выдумывать и проводить самостоятельное исследование. Достаточно приобрести доступ в базу аналитического ресурса по рынку русского искусства (например, ARTinvestment. RU), посмотреть архивы продаж аукционных домов (Sold Lot Archive того же Sotheby’s) и получить сводную информацию о том, когда и за сколько приобретались картины конкретного художника с конкретными техническими характеристиками. Наличие подобной объективной информации служит вполне репрезентативной базой для принятия инвестиционных решений, что особенно важно для начинающих коллекционеров-инвесторов.

Принадлежность объекта инвестиций к «русскому зарубежью» несет для коллекционера-инвестора и другие выгоды. Пожалуй, главная из них — de facto сложившееся признание художника за рубежом. Пусть на внутреннем российском рынке эти имена менее известны, чем передвижники, зато в Европе никому не надо объяснять, что речь идет об известном художнике: там это и так знают. Почему это важно? Да потому, что зарубежная известность вкупе с рейтинговыми продажами существенно повышает ликвидность работ мастеров «русского зарубежья». То есть продать их проще, потому что круг потенциальных покупателей заметно шире. Эти работы не нужно выводить за рамки национального искусства, на международный уровень — они уже на этом уровне. Спрос на них формируют не только российские коллекционеры и инвесторы, но и — исторически — зарубежные покупатели. Да, сегодняшний бурный рост цен можно объяснить главным образом ростом интереса со стороны российских покупателей. Но они вышли на мировые аукционы относительно недавно, 5–7 лет назад, а картины художников «русского зарубежья» продавались до этого несколько десятилетий, и не без успеха.

Еще одним важным преимуществом инвестиций в «русское зарубежье» является естественная для Запада культура провенанса. Почти для каждой работы художника «русского зарубежья» существует и публикуется история ее бытования: когда куплена, в каких коллекциях «жила», в каких выставках участвовала, в каких каталогах публиковалась. Для получения подобной важной информации (влияющей как на цену картины, так и на представление о ее подлинности) для оставшихся в России художников зачастую пришлось бы заказывать целое искусствоведческое исследование, дорогое и долгое. Вот и получается, что невольная изоляция «русского зарубежья» позволила работам выходцев из России долгое время существовать в условиях цивилизованного, относительно «прозрачного» арт-рынка, что естественно повысило их инвестиционную привлекательность.

Что означает творчество «русского зарубежья» для внутреннего российского рынка сегодня?

С точки зрения бизнеса и инвестиций Запад стал источником качественного предложения для внутреннего рынка, испытывающего острый дефицит работ высокого класса в немузейном обороте.

С коллекционной точки зрения это относительно мало исследованный культурный пласт, ценный по целому ряду критериев. Пик творчества «русского зарубежья» пришелся на конец 1910-х — середину 1930-х годов, да еще и на Францию — центр искусства того времени. По мировым меркам это особо ценный период — время смелых экспериментов, время авангарда, время «парижской школы», время Пикассо и Модильяни, время Шагала и Кандинского, время Мондриана и Кислинга. В этом культурно-историческом контексте творчество наших соотечественников у ценителей русского искусства вызывает особый интерес. Именно их работы позволяют получить представление о том, по какому пути могло бы развиваться русское искусство, не случись драматических социальных потрясений, изоляционизма и диктатуры соцреализма. Словом, для российских коллекционеров «зарубежье» — это не только объект инвестиций, но и, по сути, музей истории и искусства, полный интересных объектов для исследований и неожиданных открытий.

Этой статьей мы открываем цикл публикаций, посвященных инвестициям в работы художников «русского зарубежья» (в первую очередь «русских парижан»), представителей нескольких волн послереволюционной эмиграции, которые уже на чужбине сформировались как мастера живописи и получили мировое признание.

Леопольд Сюрваж

Французский художник финского происхождения Леопольд Сюрваж (Leopold Survage, 1879–1968) долгое время успешно экспериментировал с кубизмом и другими авангардными направлениями живописи. В частности, есть сведения, что именно Сюрважу принадлежит авангардная идея «цветооргана» — инструмента, прообраза светомузыки, в которой звуковой ряд иллюстрируется вспышками лампочек. В 1920-х годах в его творчестве стали доминировать мотивы стиля, который некоторые искусствоведы условно относят к неоклассицизму. Как и многих «русских парижан», Сюрважа привлекал к своим проектам Сергей Дягилев. Художник, в частности, работал над декорациями «Царя Тристана» в рамках «Русских балетных сезонов». Он также трудился над книжной иллюстрацией и разрабатывал эскизы модной одежды. Благодаря кубистическим экспериментам фамилия Сюрваж сегодня прочно вошла в антологию мирового авангарда — направления, которое по-прежнему остается в моде на современном рынке искусства.

Картины среднего размера (65 х 46), выполненные маслом или в фирменной сюрважевской «казеиновой» технике, на парижских аукционах выставляются на торги с эстимейтами 20–50 тысяч евро. Меньшие по размеру работы могут стоить на парижских торгах и 5–20 тысяч евро. Многое зависит от аукциона и класса работы. Так, 22 ноября 2007 года картина 1914 года размером 46 х 33, 3 был продан на Artcurial за 154 тысячи долларов. Максимальная цена за работу Сюрважа по результатам рейтинговых продаж составила чуть менее 280 тысяч долларов.

За 2004–2007 год средний уровень цен на работы этого художника вырос более чем на 40 процентов. По меркам рынка этот показатель свидетельствует о высокой инвестиционной привлекательности. Любопытна и общая динамика цен. Начиная с 1998 года цены на работы Леопольда Сюрважа растут линейно, без резких взлетов и падений (небольшой спад наблюдался в 1998 году, но скорее он носил некий «математический» характер). Редкая для рынка предсказуемость — еще один плюс, который следует оценить инвесторам.

Около 80 процентов работ Леопольда Сюрважа продается во Франции местными аукционными домами. Среди последних рейтинговых продаж Сюрважа можно отметить две. 22 июня 2007 года за 280 тысяч долларов был продана поздняя абстрактная работа «Золотой возраст (Черная лошадь) «. Несколько ранее, в ноябре 2006 года большое масло, «Город и птица» было продано за 251 тысячу долларов (включая Buyer’s Premium).

Александр Архипенко

Александр Архипенко (Alexander Archipenko, 1887–1964) — легенда «русского зарубежья», скульптор, конструктивист-новатор, признанный художник, автор конструкций-коллажей и рельефных композиций, певец внутренней динамики предмета, внесший существенный вклад в историю искусства. К сожалению, не нашего искусства. Не случайно его пластические работы называют скульптурными картинами (скульпто-картинами), а не статуэтками.

Все это было бы просто красивыми словами, если бы ценность не была проверена ценой. Так, 6 мая 2003 года на Sotheby’s (аукцион «Импрессионизм и современное искусство») скульпто-картина «Голубая танцовщица» была продана за 1, 016 миллиона долларов. Этот факт ставит все точки над i.

Есть версия, что сюжет будущей скульптуры Архипенко «подсказал» Анри Матисс, чью «Танцовщицу» 1910 года скульптор мог видеть на выставке. Точнее было бы сказать, что запечатлеть танцовщиц успели в то время многие французские художники, так как дягилевские балетные сезоны сделали эту тему крайне популярной.

Аукционный результат «Голубой танцовщицы» для творчества Александра Архипенко вполне закономерен. В июне 2005 года бронзовая скульптура «Фигура», созданная в 1921 году, ушла с молотка почти за 800 тысяч долларов.

Период с 1913 по 1920-е годы считается особо ценным в скульптурной живописи Архипенко. Именно работы, созданные в это время, позволили художнику получить статус «пионера современной скульптуры», одного из основателей направления «новой пластики». Рекорд этого периода, и по совокупности всего творчества Архипенко, принадлежит скульпто-картине «Женщина», проданной в июне 2005 года на Christies за 2, 66 миллиона долларов.

Графика и литографии Александра Архипенко, выставляемые на мировых аукционах, относятся к значительно более доступному ценовому диапазону. Так, 6 октября 2003 года на Sotheby’s было продано подписное портфолио литографий мастера 1921 года за 6, 6 тысячи фунтов (около 10 тысяч долларов). А 2 февраля 2005 года аукционный дом продал графическую работу «Натюрморт с кувшином, стаканом и тарелкой» за 30 тысяч фунтов. В целом графика продается в диапазоне 10–20 тысяч долларов.

Живопись Архипенко ценится существенно выше и продается реже. По статистике ARTinvestment. RU, всего на аукционах было продано 11 живописных работ. Самое дорогое масло «Ваза с цветами» перешло к новому владельцу в 2001 году за 460 тысяч долларов. Любопытно, что полотно уже участвовало в аукционных торгах в 1992 году и тогда было продано за 250 тысяч долларов.

Стоимость скульптуры зависит не только от года создания, но и от количества созданных копий и наличия доказательств того, что скульптура отлита самим Архипенко. Диапазон цен колеблется от нескольких десятков тысяч долларов за скульптуры, не имеющие достаточных доказательств аутентичности и участия мастера в отлитии скульптуры, до сотен тысяч за работы с безупречным провенансом и существующие в единственной версии.

Сергей Шаршун

Сергей Шаршун (Serge Charchoune, 1888–1975) — русский дадаист, творческий хулиган, видный участник французского авангардного сообщества 1910–20-х годов. Его имя прочно вошло в антологию современной живописи. Новаторство, стиль обращения с формой и цветом авангардных композиций, развитие эстетики орнаментального кубизма — все это обеспечило место художника в истории, в одном ряду с «французами» Сержем Поляковым, Николаем де Сталем, Андреем Ланским. Работы Сержа Шаршуна отличает высокая декоративность и позитивность композиций.

Вероятно, не без помощи российских коллекционеров интерес к творчеству художника за последние пять лет заметно вырос. Если в 2003 году продажи работ Шаршуна за 10 тысяч евро вызывали у участников рынка удивление, то сегодня результат в 20–30 тысяч евро за масло средних размеров является вполне закономерным.

Большая часть оборота картин художника, около 90 процентов приходится на французские аукционы. В 2003–2004 году большие живописные композиции размером около 100 см по горизонтали можно было купить за 12–15 тысяч долларов (при эстимейте 3–7 тысяч долларов). Сегодня уже сами эстимейты работ подобного качества «подтянулись» в соответствии с новой конъюнктурой до 20–40 тысяч долларов. Цены на графику Шаршуна (акварели и гуаши формата, близкого к A4) пока весьма демократичны. На французских аукционах в 2007 году их можно было приобрести в ценовом диапазоне 3–7 тысяч долларов.

Цены на произведения Сержа Шаршуна, по данным ARTinvest ment. RU, резко пошли в гору начиная с 2002 года, причем потенциал роста у произведений Шаршуна до сих пор весьма высок. Самая дорогая работа Шаршуна была продана за 190 тысяч долларов в июне 2006 года в аукционном доме Blanchet, превысив верхний эстимейт в пять раз. С точки зрения инвестиционной привлекательности творчество Шаршуна может быть крайне интересным для мелких и средних инвесторов.