Почему Целков? Творческое значение. Полярность зрительских оценок, как нигде, хорошо просматривается в реакции на творчество Олега Целкова (р. 1934) Одни искренне поражены смелостью и энергетикой «мутантов», вторым совершенно непонятен успех этих охальных рож. Либо так, либо эдак. И не важно, какая из этих аудиторий больше. Естественно допустить, что зрителей, которые испытывают дискомфорт в присутствии многих работ Целкова, все же большинство. Тоже имеют право. Пусть. Прекрасно можно понять. Куда важнее, чтобы не было неопределенного отношения типа «скорее нравится, чем нет» или «немного нравится, но…». А все остальное — плата за новаторство, плата за талант, за упорство в утверждении необычной темы, за терпение и устойчивость к критике. И плата за успех, наконец.

В карьерном смысле получается скорее портрет баловня судьбы. Судите сами: человек не противостоял политической системе, на беляевский бульдозерный пленер не выходил, в Манеже с Хрущевым не спорил, обличительных статей на западе не публиковал — словом, диссидентом не был, инакомыслия, кроме как в творчестве, не афишировал. Тем не менее в прогрессивной тусовке был своим. Был популярен, и вообще всегда желанный гость на посиделках интеллигенции. А как художник был и вовсе моден: в Тушино к нему водил покупателей сам поэт Евтушенко. Да, редкие выставки для прогрессивных физиков успевали закрывать в первые же 15 минут вернисажа — такое уж было время, да и пострашнее вещи бывали. Был период безденежья, но потом он сменился этапом относительного коммерческого успеха, когда цена одной картины даже со скидкой для своих значительно превышала месячную зарплату советского инженера. А с неформальным признанием уже и не нужны особые преференции от системы.

Но главное везение художника — в другом. Уже в 1961 году Целков нашел свою магистральную тему — лица-личины-маски. Другие десятилетиями ищут, экспериментируют, находят (если находят) годам к сорока, а то и под конец жизни. А Целкову еще тридцати не было, и — нашел. Чуть ли не приснилось. Повезло? Конечно, повезло. Но везение нужно еще и обуздать. Другой бы со временем заметался, бросился бы в эксперименты, «разделился» бы на ценные и менее ценные периоды. А Целков — нет. Художнику достало прозорливости, а скорее даже житейской хватки уцепиться за идею «масок» и кардинально больше ничего не менять. За полвека варьировались детали (добавлялись топоры, ножи, вилки, стулья, бабочки, кошки и прочие булавки, гвозди и веревки), значительно менялась и эволюционировала палитра, драматически росли размеры (музейные работы Целкова имеют просто исполинские размеры, по нескольку метров). Но основные «лица-личины» оставались прежними. Результат — абсолютная узнаваемость, большой рынок работ сопоставимого качества и отсутствие совсем уж выраженной «периодности» (то есть однозначного разделения на ценный и слабый периоды, хотя коллекционеры отмечают, что наиболее сильные работы Целков создавал в 1970-е —  1980-е годы). Все это вместе создает инвестиционную предсказуемость и серьезный коммерческий фронт — широкое поле для фантазий коллекционеров и для работы арт-дилеров.

Есть еще один нюанс, который относится не столько к творческому потенциалу, сколько к сложившимся жизненным реалиям. Если прямо говорить, то к «понтам». Картины Целкова хорошо запоминаются — достаточно увидеть их хотя бы раз, чтобы вопроса об авторстве не возникало. Чтобы распознать Целкова, не нужно быть частым посетителем музеев. Кроме того, хорошо известно, что его картины как художника первого ряда довольно дороги. Словом, Целков — это заметно, это престижно, это статусно. При случае легко можно порадовать своей осведомленностью владельца, да и гостям не грех продемонстрировать такой признак своего успеха. Целков уместен и в рабочем кабинете, и в приемной, и в квартире и в загородном доме. Конечно, в каждом случае нужно подобрать правильный сюжет, но об этом ниже.

Инвестиционные риски. С точки зрения инвестиционных рисков работы Целкова тоже находка. Риск подделок минимален, если кто-то и рискнет, то разве что на спор. Начнем с того, что при всей кажущейся композиционной простоте картины Целкова не так уж просто подделать. Это долгая кропотливая работа, с массой тонкостей, переходов, которые легко выдадут чужую руку. Наконец, цвет, фоновая палитра — сложнейший материал для фальсификатора. Во- вторых, подтвердить авторство может и сам художник — слава богу, Целков жив-здоров. А еще у этого художника есть тетрадь, в которой с самых 1960-х годов он записывает параметры своих картин и фиксирует имя их первого покупателя. Такие методичные записи из наших спонтанных шестидесятников вели единицы. А вещь эта, открывающая путь к полноценной систематизации наследия, позволяет не только создать каталог-резоне, но и поставить надежный барьер на пути «неправильных работ».

На круг получается, что реальных инвестиционных рисков при работе с вещами Олега Целкова всего два. Первая опасность — сильно переплатить за хорошую работу. Вторая опасность — купить вещь относительно более слабую, а значит, менее ликвидную.

Правда, оба случая, прямо скажем, не смертельны. На переваривание завышенной цены уйдет разве что больше времени, а слабая вещь будет дольше и сложнее перепродаваться.

Кроме того, к числу инвестиционных рисков стоит отнести скорое неизбежное сокращение числа высококлассных работ, доступных на рынке. В одном из интервью Целков проговорился: «У меня довольно много картин на руках. Западные музеи за ними не рвутся, к тому же я картины не дарю, а предлагаю купить. А “купить” и “подарить”  — очень разные вещи. Но дарить мне неинтересно, поскольку в Европе мое искусство будет не так понятно, как в России». Но дело было все-таки четыре года назад, много воды утекло. Пока еще крепкие и значительные работы появляются на ведущих аукционах. Коллекционеры еще могу выбирать по принципу «лучшее — враг хорошего». Но такая ситуация продлится не долго. Может быть, еще год, полтора. А потом — острый дефицит, как это уже случилось с другими «неофициальными» художниками первого ряда.

Инвестиционный потенциал и прогноз ARTinvestment.RU. Если б пришлось составлять биржевой список «голубых фишек» в русском послевоенном искусстве, то Целков, пожалуй, единственный, кто безоговорочно мог бы возглавить сей реестр. С рыночной точки зрения у работ Целкова есть все, что нужно: яркий узнаваемый стиль, широкий ассортимент и относительная массовость (есть из чего выбирать), успешная аукционная история, понятный карьерный путь (нет подозрений в искусственной «раскрутке»).

Вообще-то «голубые фишки» обычно резко не растут, нет лага недооцененности — такова уж расплата за относительную надежность. То есть рывки возможны, но без драматизма. Для творчества Олега Целкова ARTinvestment.RU предполагает обычный ценовой «карьерный рост» свойственный произведениям признанных художников, — 20–25 процентов в год. А для лучших вещей и шедевров —  больше 50 процентов в год.

В целом стоит признать, что Целков — это очень удобный художник для начинающих инвесторов. Нужно сильно постараться, чтобы как-то совсем уж необратимо напортачить с инвестициями в его работы; относительные инвестиционные риски мы уже оценили, а вариант «выброшенные деньги» в данном случае трудно себе представить даже гипотетически. Другое дело, что даже средние работы Целкова сегодня не дешевы: счет идет на десятки тысяч. А лучшие и вовсе стоят в диапазоне 200–450 тысяч долларов. И это, пожалуй, является главной проблемой для начинающих инвесторов. Но все-таки это пока не миллион. Впрочем, в среднесрочной перспективе все к тому идет — будет и миллион. И возможно, даже быстрее, чем мы думаем.

Мы также ожидаем, что в течение года с рынка в значительной степени будет вымыт циркулирующий объем работ именно наивысшего качества. Они осядут в собраниях, возникнет дефицит, что неизбежно повлечет заметный ценовой скачок. Словом, тем, кто планирует включить работы Целкова в коллекционные и инвестиционные собрания, стоит поторопиться.

Советы инвесторам. Какие критерии выбора можно порекомендовать? Чтобы работы было проще перепродать, нужно придерживаться нейтрального сюжета (чтобы личины были не совсем страшные и без другого сюжетного «криминала»). Плюс стоит отдавать предпочтение яркому цвету — особенно хороши у Целкова градиенты синего и фиолетового, правда, фиолетовый менее интерьерен, его обычно сложнее «вписать» в помещение. Еще обращайте внимание на размер. Покупается не для музея и продается в музей, поэтому предпочтительным является размер метр на метр, метр двадцать или метр пятьдесят (если позволяет помещение, хотя последнее уже многовато). Все, что крупнее, продать будет более сложно. «Мельчить», конечно, тоже не надо, Целков художник не камерный, да и не «голландец», поэтому работы скромного размера визуально здорово проигрывают. Конечно, нужно обращать внимание и на год создания. Лучше, чтобы были семидесятые-восьмидесятые (напомним, что разбирающиеся коллекционеры считают этот период наиболее сильным)… Но совсем уж упираться в период не стоит; помните, что высокое качество предпочтительнее хорошего года создания. Напоследок, чтобы не наделать ошибок, стандартный совет: следите за индикаторами инвестиционного риска для Целкова на сайте ARTinvestment.RU, мнение экспертного совета известно.